БОГ КАЛИБРА 58 - Страница 1


К оглавлению

1

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Глава 1

Жнец

Я увидел рюкзак. На дороге. Лежал одиноко.

– Может, он все-таки убежал? – спросил Ной. – Скинул груз, оторвался. Бывало ведь…

– По асфальту-то?

– Сбросил рюкзак, опять свернул…

Я помотал головой.

– Нет, он мертв. Ты считал?

Ной кивнул.

– Сколько?

– Три пятьдесят.

– У меня три двести, – сказал я. – Гомер выстрелил где-то на пятьдесят первой минуте. То есть на пятьдесят первой минуте его и догнали. Если бы жнец не приблизился, Гомер бы не стал палить. Так?

– Так, – согласился Ной.

– После выстрела он, конечно, сбросил штуцер, ушло четыре килограмма. Возможно, он пробежал еще метров двести-триста. И все. Гомер мертв.

Ной хлюпнул носом, вытер соплю рукавом.

– Может, мы неправильно считали?

Ной старался заглянуть мне в глаза, ненавижу эту его привычку.

– Я иногда сбиваюсь. – Ной продолжал утираться. – Секунду не за два шага считаю, а за три. Пять минут ведь всего… Могли и просчитаться.

Я никогда не ошибаюсь. То есть не считаю секунду за три шага, всегда за два. Этому меня сам Гомер учил – это ведь жизненно важно, чуть просчитался – и все, вынос. А Ною очень хотелось, чтобы Гомер остался жив. Потому что он виноват, Ной. Руки чесались сказать ему об этом. И по шее. Хотя мне и самому желалось верить, если честно.

– Может, и просчитались. Посмотрим. Надо с торбой разобраться. Дай брезент.

Ной расстелил брезент, я вытряхнул на него содержимое рюкзака.

Три пластиковые бутылки с порохом – самое ценное. В каждой на пятьсот зарядов. Тысяча пятьсот выстрелов. Настоящее сокровище. Одну бутылку Ною, две мне. Потому что я сильнее. Хотя нет, ему нельзя порох доверять, все мне.

Пулелейка. Пулелейка нам совсем ни к чему. Гомер пользовался старым винтовым штуцером, мы гладкоствольными карабинами. Штуцер четыре килограмма, карабин два. Разница. К тому же Гомер был очень удачным – я имею в виду рост и силу. Еще старая генетика. А мы новая. Захудалая. Немочь. Особенно Ной. И не вырастем больше. Так что штуцер нам не уволочь.

– Может, продадим? – спросил жадный Ной.

– Да кому она нужна? У всех свои калибры… и тяжелая еще.

Я столкнул пулелейку с брезента на асфальт.

Запасной нож В ножнах. Рукоятка красивая, наборная, из дерева и из меди, зверь какой-то вырезан. Лошадь с рогом. Вытянул из ножен. Нож был в желтоватой смазке, я вытер лезвие об рюкзак. На медном кольце вырезано имя.

Кира.

Никаких Кир я не знал, размахнулся, разрубил пулелейку на две блестящие части.

– Ого! – восхитился Ной. – Вот это да! Булат?

Я посмотрел на лезвие, полюбовался узором, оценил на пальце центровку, выкинул в придорожную канаву.

– Булат.

– Ты что! – возмутился Ной. – Им же можно гвозди рубить!

– Ты когда-нибудь рубил гвозди? – спросил я.

Ной промолчал.

– Вот и я не рубил. Он же затупится мгновенно. А просто так его не наточить, точило особое нужно. Ты будешь с собой точило таскать? И точить два дня? И смазку варить?

– Зачем тогда его Гомер держал?

– Откуда я знаю? Может, память какая. Только он почти полкило весит, зачем нам такой нож?

– Не знаю. Острый…

Острый. Такой острый, что не заметишь, как пальцы себе отрежешь. И ржавеет. Абсолютно ненужная вещь. Смазывай его, точи, снова смазывай, да еще сам берегись. А хватит на три удара. Да и ударять кого?

Пули. Почти сотня. Обычные, свинцовые. Тоже ни к чему. У нас хороший запас, и пули, и дробь, и картечь, и пулелейки есть на всякий случай, тяжесть долой. Я собрал пули в горсть и выкинул в кусты.

– Ты что все выкидываешь? – с недовольством спросил Ной. – Все может пригодиться…

– Заткнись лучше, – посоветовал я. – Чем меньше вес – тем шибче скорость, ты это знать должен.

Аптечка. Тут, конечно, я ничего выкидывать не стал. Шприц забрал себе, бинты, батарейки и спирт честно поделили пополам.

Патроны. Две пачки. Пять сорок пять. В зеленой маслянистой коробке.

– О! – застонал Ной. – Патроны! Их тоже выкинешь?!

Я думал. Патроны вещь, конечно, не совсем бесполезная. Да в походе от них особого толку нет. Потому что тяжелые. Каждый грамм веса – это лишние секунды выносливости, лишние сто метров бега. А это решает все. С другой стороны, патроны можно обменять, Гомер говорил, что у Кольца они ценятся. Там люди по подземельям сидят, в дальние походы не ходят, там патроны в цене. Если, конечно, оружие осталось в исправности. Пять сорок пять, частый калибр.

– Давай я понесу, – вызвался Ной. – Патроны. А что, я легко…

Жадность – грех. Так говорил Гомер.

Я снял с пояса складень, вытянул плоскогубцы.

– Нет… – прохныкал Ной. – Не надо.

Свернул с патронов пули, высыпал порох в рожок Хотел отковырять капсюли, но поопасался.

– Я не могу, – Ной почесал голову. – Ты все не так делаешь, ты…

– Заткнись, – еще раз посоветовал я. – Теперь я старший, теперь ты меня слушайся.

Ной пробормотал что-то недовольное.

Блохоловка. Почти новая. Ной сразу на нее принялся смотреть хищно.

– Интересно, почему он ее не носил? – спросил Ной.

– У него две всегда было, – ответил я. – Одну носил, другая отдыхала. Очень блох не любил, культурный человек…

– Как делить будем?

– По справедливости, как же еще…

Я расстегнул ворот, достал цепочку с блохоловкой. У меня плохая, не очень эффективная, из старых портянок, смазанных жиром. Блохи на нее, конечно же, лезут, но тут же и соскакивают, приходится часто доставать, стряхивать. Другое дело Гомера бло- холовка – настоящее произведение искусства, полет разума, что говорить.

Поэтому я свою сразу выкинул подальше, а эту, круглую и хорошую, надел.

1